Умер Михаил Сергеевич Горбачёв. Как же я и все МЫ ему обязаны! Не стану перечислять ни благодеяния, ни ошибки. Главное, он изменил наш мир к лучшему и дал возможность нескольким поколением подышать свободой, узнать правду и увидеть мир. Как Моисей, он сумел, часто не отдавая себе отчета, вывести СССР и Восточную Европу из пустыни коммунизма, не пролив морей крови. Вечная память ему за это.
Мне посчастливилось с ним познакомиться на приеме и Джорджа Шульца в Стэнфорде в 1992 году. Он только что вернулся из имения Рейгана на юге Калифорнии и выступал в Стэнфорде. Мне хотелось лично вручить ему мой перевод Американских Федералистов, который был для него сделан и издан в январе 1991. Я подошёл к нему и с подобающими словами дал в руки переплетённый в кожу томик. Он улыбнулся, взглянул мне в глаза с хитринкой и выпалил: «А у меня уже есть.» Но тут же поблагодарил за книжку и перевод и стал в шутливом тоне жаловаться, как ему Рейган все уши прожужжал своими разговорами об Америке — Божьем граде на холме. Я ему ответил в том же духе. Он был раскован, очарователен и излучал какую-то человеческую благодать.
В августе 1991, во время путча, я был в Белом доме в Москве, и был там же, когда он вернулся из Фороса и выступал перед делегатами в наспех созванной сессии. Распаленный полновластием Борис Николаевич Ельцин науськивал зал на Горбачева, нависал над ним и грубо заставлял его читать невыверенную (и, как оказалось, подтасованную) копию стенограммы заседания его совета министров 19 августа. На этом заседании, за исключением Николая Воронцова и Саламбека Хаджиева, министры изменили своему президенту и проголосовали в пользу путчистов. Горби понимал, что его подставляют, и отказывался. А в это время вся совковая делегатская шобла ревела, будто хотела его распять. Похоже было на римских воинов на Распятии Кранаха Младшего. А ведь они только недавно перед ним пресмыкались.
Мне тогда пришла в голову идея оперы «Горбачёв и Ельцин». Часть либретто до сих пор где-то валяется. У Горбачева там была ария в день Чернобыля: "Все прогнило!" И её подхватывали Александр Николаевич Яковлев и Эдуард Амвросиевич Шерваднадзе. Но это, как говорится, из другой оперы...
В конце приема у Шульца удалось поговорить с Раисой Максимовной, сказать ей о том, как мы в Москве тогда в августе 91-го переживали за них в Форосе, и она взяла и расплакалась. Я тогда не знал, что у нее был срыв во время путча, когда семья имела все основания бояться за свою жизнь. Было неловко, но печально и по-человечески трогательно. А ведь я и писать стал о современной политике с моей статьи в New Republic о том. как и почему их любовь друг к другу, которую они не скрывали, так претила народу. Привыкли люди, что вождь обручается стране, а не какой-то там женщине. Ревновали...
Светлая им обоим память!
И как нам всем повезло, что распасться империи довелось при Горбачеве, а не при Путине, этом крючковском гаденыше, который огнём и мечем теперь пытается загнать Украину в свой разжиревший от нефти инфернальный российский рейх.
30 августа 2022 г.
Беркли
